Одним из самых сильных впечатлений моей жизни было то, когда я взошел в клетку со львами. Это было в Киеве. В то время там гастролировала m-lle Зенида, венгерская еврейка, женщина весом около шести пудов. Она безвкусно одевалась в мужской костюм венгерского драгуна. Судьба ее была очень оригинальна. Где-то, не то в Пензе, не то в Саратове, вырвался у нее из клетки во время представления лев. Появление его на свободе было настолько страшно для публики, что…

Посвящается милым рыбакам Егорушке и «Светланочке» Коля Констанди, пожилой, весь просоленный балаклавский рыбак, собирается наново вычистить и покрасить свою двухвесельную, стройную, видавшую многие виды лодку. В помощники он выбирает — великая честь — вашего покорного слугу. Сначала мы тщательно выбираем место, откуда надо будет выволочить лодку на сухой берег, и после долгих размышлений и колебаний останавливаемся на новом берегу, на пустом пространстве между дачей доктора Петькова и рыбокоптильным заведением Кефали. Туда-то мы и втащили катом,…

Что давала казакам власть царская.Что дает казаку Советская власть.Соломинка, за которую держится Деникин.Вот что надо сделать с этой соломинкой.[1919, октябрь-декабрь ]

Есть музыка, стихи и танцы,Есть ложь и лесть…Пускай меня бранят за стансы —В них правда есть. Я видел праздник, праздник мая —И поражен.Готов был сгибнуть, обнимаяВсех дев и жен. Куда пойдешь, кому расскажешьНа чье-то «хны»,Что в солнечной купались пряжеБалаханы? Ну как тут в сердце гимн не высечь,Не впасть как в дрожь?Гуляли, пели сорок тысячИ пили тож. Стихи! стихи! Не очень лефте!Простей! Простей!Мы пили за здоровье нефтиИ за гостей. И, первый мой бокал вздымая,Одним кивкомЯ выпил…

Опять вы, гордые, воссталиЗа независимость страны,И снова перед вами палиСамодержавия сыны,И снова знамя вольности кровавойЯвилося, победы мрачной знак,Оно любимо было прежде славой;Суворов был его сильнейший враг.

(Быль) Богатый человек захотел отдать 1000 золотых бедным, но не знал, каким бедным дать эти деньги. Он пришел к священнику и говорит: «Хочу дать 1000 золотых бедным, да не знаю, кому дать. Возьмите деньги ираздайте, кому знаете». Священник сказал: «Деньги большие, я тоже не знаю, кому дать: может быть, я одному дам много, а другому мало. Скажите, каким бедным и по скольку дать ваших денег?» Богатый сказал: «Если вы не знаете, кому дать деньги, то…

Между лиловых облаковОднажды вечера светилоЗа снежной цепию холмов,Краснея ярко, заходило,И возле девы молодой,Последним блеском озаренной,Стоял я бледный, чуть живой,И с головы ее бесценнойМоих очей я не сводил.Как долго это я мгновеньеВ туманной памяти хранил.Ужель всё было сновиденье:И ложе девы, и окно,И трепет милых уст, и взгляды,В которых мне запрещеноСудьбой искать себе отрады?Нет, только счастье ослепитьУмеет мысли и желанья,И сном никак не может бытьВсё, в чем хоть искра есть страданья!

150 000 000 мастера этой поэмы имя.Пуля — ритм.      Рифма — огонь из здания в здание.150 000 000 говорят губами моими.Ротационкой шагов         в булыжном верже площадейнапечатано это издание. Кто спросит луну?      Кто солнце к ответу притянет —            чего            ночи и дни чини́те!?Кто назовет земли гениального автора?Так      и этой        моей         поэмы         никто не сочинитель.И идея одна у нее —         сиять в настающее завтра.В этом самом году,           в этот день и час,         под землей,            на земле,                  по небу                      и выше —такие появились           плакаты,            летучки,               афиши: «ВСЕМ!   ВСЕМ!      ВСЕМ!Всем,кто больше не может!Вместевыйдитеи идите!»      (подписи ):МЕСТЬ — ЦЕРЕМОНИЙМЕЙСТЕР.ГОЛОД — РАСПОРЯДИТЕЛЬ.     ШТЫК.     БРАУНИНГ.     БОМБА.    (три   подписи…

Зачем семьи родной безвестный кругЯ покидал? Всё сердце грело там,Всё было мне наставник или друг,Всё верило младенческим мечтам.Как ужасы пленяли юный дух,Как я рвался на волю к облакам!Готов лобзать уста друзей был я,Не посмотрев, не скрыта ль в них змея. Но в общество иное я вступил,Узнал людей и дружеский обман,Стал подозрителен и погубилБеспечности душевный талисман.Чтобы никто теперь не говорил:Он будет друг мне! – боль старинных ранИз груди извлечет не речь, но стон;И не привет, упрек…

Боюсь не смерти я. О нет!Боюсь исчезнуть совершенно.Хочу, чтоб труд мой вдохновенныйКогда-нибудь увидел свет;Хочу – и снова затрудненье!Зачем? что пользы будет мне?Мое свершится разрушеньеВ чужой, неведомой стране.Я не хочу бродить меж вамиПо разрушении! – Творец,На то ли я звучал струнами,На то ли создан был певец?На то ли вдохновенье, страстиМеня к могиле привели?И нет в душе довольно власти —Люблю мучения земли.И этот образ, он за мноюВ могилу силится бежать,Туда, где обещал мне датьТы место к вечному…

1 Моя душа, я помню, с детских летЧудесного искала. Я любилВсе обольщенья света, но не свет,В котором я минутами лишь жил;И те мгновенья были мук полны,И населял таинственные сныЯ этими мгновеньями. Но сон,Как мир, не мог быть ими омрачен. 2 Как часто силой мысли в краткий часЯ жил века и жизнию иной,И о земле позабывал. Не раз,Встревоженный печальною мечтой,Я плакал; но все образы мои,Предметы мнимой злобы иль любви,He походили на существ земных.О нет! всё было…

Редеют бледные туманыНад бездной смерти роковой,И вновь стоят передо мнойВеков протекших великаны.Они зовут, они манят,Поют – и я пою за ними,И, полный чувствами живыми,Страшуся поглядеть назад, — Чтоб бытия земного звукиНе замешались в песнь мою,Чтоб лучшей жизни на краюНе вспомнил я людей и муки,Чтоб я не вспомнил этот свет,Где носит всё печать проклятья,Где полны ядом все объятья,Где счастья без обмана нет. Послушай! Вспомни обо мне… Послушай! вспомни обо мне,Когда, законом осужденный,В чужой я буду стороне…

Ты мог быть лучшим королем,Ты не хотел. – Ты полагалНарод унизить под ярмом.Но ты французов не узнал!Есть суд земной и для царей.Провозгласил он твой конец;С дрожащей головы твоейТы в бегстве уронил венец. И загорелся страшный бой,И знамя вольности как духИдет пред гордою толпой.И звук один наполнил слух;И брызнула в Париже кровь.О! чем заплотишь ты, тиран,За эту праведную кровь,За кровь людей, за кровь граждан. Когда последняя трубаРазрежет звуком синий свод;Когда откроются гроба,И прах свой прежний вид…

Солнце комнату наполнилоПылью желтой и сквозной.Я проснулась и припомнила:Милый, нынче праздник твой. Оттого и оснеженнаяДаль за окнами тепла,Оттого и я, бессонная,Как причастница спала.

Самые темные дни в годуСветлыми стать должны.Я для сравнения слов не найду —Так твои губы нежны. Только глаза подымать не смей,Жизнь мою храня.Первых фиалок они светлей,А смертельные для меня. Вот поняла, что не надо слов,Оснеженные ветки легки…Сети уже разостлал птицеловНа берегу реки.